Название: Тирамису
Переводчик: Sayuri HinoОригинал: tiramisu cake by
181cms, запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 2800 слов в оригинале
Группа: EXO
Пейринг/Персонажи: Бэкхён (Бён Бэкхён)/
Кай (Ким Чонин)член Чонина/Чанёль (Пак Чанёль)
Категория: слэш
Жанр: PWP, футбольное AU
Рейтинг: от R до NC-17
Краткое содержание: Застать своего вице-капитана на коленях отсасывающим у новичка в раздевалке — вовсе не так неожиданно для Чанёля, как должно было быть.
читатьЗастать своего вице-капитана на коленях отсасывающим у новичка в раздевалке – вовсе не так неожиданно для Чанёля, как должно было быть.
Его зовут Чонин. Два слога вырываются из горла и перекатываются на языке, мягко, как горький мёд. Чанёль знает это чувство, ведь не раз стонал это имя с тех пор, как Чонин ворвался в его жизнь, круша и сжигая. Чонин – кузен Чунмёна, невинный маленький щеночек, деревенщина с горящими глазами. Он остается у Чунмёна, пока его родители переживают тяжелый развод. Чунмён, выступая в качестве менеджера, рассказывает о том, что Чонин был капитаном футбольной команды в своей прошлой школе, и заверяет, что он будет хорошим дополнением к их команде. И Чанёль вынужден согласиться, что это замечательно, ведь, если быть предельно честным, то единственное, что его интересует – это как Чонин будет смотреться, когда он уложит его на лопатки. Как Чонин будет смотреть на него, когда он покажет ему, что это такое – быть трахнутым настоящим мужчиной. Как он сожмёт его упругую идеальную задницу. И как обольстительно, сломлено и смущенно будет выглядеть Чонин. Несомненно, он будет роскошным. Чанёль в этом уверен, потому что, Боже, как же он смотрится на поле, когда его глаза темнеют и наполняются решимостью! И тогда Чанёль понимает, что перед ним уже вовсе не тот сонный подросток, что любит уплетать жареную курицу и плачет над тупыми мультиками.
Всё началось с сегодняшней успешной тренировки. Чонин исключительно быстро учится и вливается в команду, как наконец найденная часть паззла, о которой Чанёль раньше даже не догадывался. Не смотря на то, что Чанёль обычно заставляет Сехуна и Цзытао убираться, сегодня он предлагает сделать всё сам, и на это у него есть аж три причины. Во-первых, не смотря на то, что он ‒ конкретная задница, он также хороший капитан (иногда). Во-вторых, ему немного совестно за то, что сегодня отправил Сехуна на скамейку. И наконец, в-третьих, Бэкхён, склонив голову, награждает его взглядом, что заставляет его внутренности бурлить от предвкушения. А в груди дрожит что-то похожее на любовь. В любом случае, это не так и редко для него – оставаться позже всех, ведь они с Бэкхёном часто тренируются, оттачивая свои способности, и – может быть – не отказывают себе в почти эксгибиционистской дрочке. И когда Бэкхён следует за Чонином в раздевалку, подмигивая Чанёлю, никто даже не заикается о внезапном энтузиазме Чанёля в уборке мячей.
И он случайно намеренно видит Чонина, который опирается на холодную металлическую стену, и Бэкхёна, что стоит на коленях между его ног. С этого ракурса, Чанёль видит только затылок Бэкхёна, но нетрудно догадаться, чем Бэкхён занят: его голова ритмично двигается и он совершенно игнорирует присутствие Чанёля. Чанёль немного отходит, чтобы лучше видеть, и, опираясь на шкафчик, скрещивает руки на груди. Чанёль предполагает, что это можно назвать инициацией. Он жадно наблюдает за тем, как маленький рот Бэкхёна растягивается вокруг члена Чонина, идеального, как и думал Чанёль. Впрочем, Чонин весь идеальный.
В каждой школе инициация проходит по-разному, и так она проходит у Чанёля. У него есть свой метод, который поддерживает тягу команды к победе. Обещание сделать минет или же станцевать стриптиз в красных кружевных трусиках, которые, он знает, чертовски хорошо смотрятся в сочетании с его бледной кожей, ‒ достаточная мотивация для тех, кто имеет склонность бездельничать, и поощрение для тех, кто старается. Очевидно, что в прошлой школе Чонина инициация проходила вовсе не так; то, как он что-то бормочет и краснеет, и отталкивает голову Бэкхёна, чтобы тот отстранился, странным образом заставляет проникнуться им. Бэкхён же может быть прилипчивой маленькой дрянью, когда захочет, особенно когда это касается членов, и он царапает ногтями бёдра Чонина, притягивая его ближе, утыкаясь носом в волосы в основании члена Чонина.
‒ Я… о, чёрт, хён, это не то, что ты думаешь, я… ‒ Чонин заикается, и это так мило, что он старается что-то объяснить, когда Чанёль и так всё уже знает.
Он не просто так капитан. Бэкхён с Чанёлем уже перетрахались со всей командой, иногда вместе, иногда нет, хотя, конечно же, вместе было лучше, и теперь остался только один Чонин.
‒ Так это не то, что я думаю, а, Чонин? – тянет Чанёль.
Это почти забавляет его, и он ухмыляется, по-звериному, предвкушающе, и дрожь проходит по телу Чонина. Его мускулистое тело плавно перекатывается и изгибается, как в танце. Чанёль переносит ещё немного веса на левую ногу и склоняет голову набок, облизывая губы. Во рту у него всё пересыхает.
‒ Значит, Бэкхён не сосёт твой член? И разве он достаточно хорошо старается? Тогда скажи мне, Чонин, что именно делает Бэкхён с твоим членом у себя во рту.
Бэкхён балансирует на коленях, одна рука у него в штанах, и Чанёль видит очертания его запястья, которое двигается резкими толчками, скользя по эрекции. Он смеётся с членом Чонина во рту, и Чонин стонет, потому что стонет Бэкхён, останавливаясь на приступы смеха. Чонин притягивает Бэкхёна невыносимо близко, зарываясь руками в его растрёпанные волосы. Не смотря на то, что большинство того, что сыпется изо рта Бэкхёна – чушь собачья, Чанёль должен признаться, что Бэкхён смотрится чертовски хорошо, когда в него толкается член, а его губы – мокрые и красные. Волосы прилипают к влажным вискам, его глаза полузакрыты, а взгляд остекленевший и лениво самодовольный. Чанёль просто смотрит на него, а в груди, будто что-то сдавливает, и он так ошеломлён, что сам не осознает, как начинает сжимать кулаки, пока ногти не впиваются в ладони, и он выдыхает, вновь обращая внимание на Чонина, голова которого откинута назад, а капельки пота стекают по шее.
Чонин чувствительный. Бэкхён выпускает его член, заменяя рот рукой, охватывая пальцами основание, и Чонин выглядит таким прелестным, когда издает низкий стон, изумлённо смотря широко открытыми глазами на Чанёля в другом конце комнаты. Бэкхён ухмыляется и проводит языком вдоль твёрдого члена Чонина, оставляя игривый поцелуй на головке. Бёдра Чонина подпрыгивают, и его член наталкивается на шею Бэкхёна, оставляя полупрозрачный след смазки на его бледной коже. Он стирает его большим пальцем и, облизывая его, изучает лицо Чонина сквозь ресницы. Чонин задыхается и стонет, и Чанёль больше не может это терпеть.
‒ Чонин, ‒ зовёт Бэкхён.
Его голос хрипло струится по комнате, и Чанёль решительно подходит к ним. Узкие штаны не слишком хорошо скрывают его эрекцию, но он хочет, чтобы Чонин видел. Он хочет, чтобы Чонин знал, что он хочет его, чтобы Чонин тоже захотел его, и Чанёль желает этого. Чтобы его хотели.
‒ Чонин, ты не собираешься ответить своему капитану? Если ты будешь хорошим мальчиком, то, возможно, он наградит тебя.
Чонин лишь стонет, потому что Бэкхён вновь берёт у него в рот, проводя тонкими пальцами по царапинам на бёдрах, хлещет по коленям. Возможно, Чанёль излишне бурно реагирует, но он оттягивает Бэкхёна, вцепившись рукой в волосы. И Бэкхён тотчас полностью покоряется, отодвигаясь, чтобы Чанёль мог занять его место, расположив руки на бёдрах Чонина.
‒ Я собираюсь показать тебе, Чонин, как у нас тут делаются дела, ‒ говорит Чанёль и ждёт, пока Чонин кивнёт, чтобы обхватить пальцами его эрекцию.
Если Бэкхён обладал искусностью, то умение дразнить и энтузиазм Чанёля можно тоже прировнять к искусству. Он небрежен, когда дело доходит до отсасывания, но рука Чонина удерживает его щёку, а большой палец надавливает на уголок губ, когда он с легкостью толкает член в рот Чанёля. У Чанёля большой рот, и он никогда не перестает болтать, но есть один способ заставить его замолчать, и это он: Чанёль стонет, когда член Чонина плавно скользит в его рот, его губы ударяются о его же кулак, которым он сжимает основание. Это чертовски славный член, что может соперничать с Сехуновым, и Чанёлю нравиться ощущать его тяжесть на языке. Это удовлетворяет.
Он уверенно кружит языком по члену Чонина, прослеживая толстую вену, и, щекоча дырочку на конце, пробует смазку. Ему кажется, что во рту до сих пор остаётся вкус Бэкхёна, а на коже – восхитительные стоны Чонина, и он неотчётливо слышит, как Бэкхён обходит его. Он смотрит вверх широко раскрытыми блестящими глазами и видит Чонина, который изгибает брови и приоткрывает губы, пялясь на него в ответ с ошеломлённым восторгом. Чанёль – один из тех парней, которые знают, что выглядят адски горячо. Он знает, что выглядит откровенно сексуально со стекающим на ключицы потом, членом в чьём-то рту и блестящими губами, выстанывая имя партнёра. Но он знает, что сейчас выглядит ещё лучше. На коленях, такой покорный, он просто просится быть трахнутым. Он смотрит увлажнёнными глазами на свою руку, что двигается по члену Чонина там, куда он пока ещё не достал ртом. Периферийным зрением он улавливает Бэкхёна, что стоит за Чонином. Бэкхён проводит одной рукой по его плечу и груди, а второй придерживает за подбородок и, разворачивая Чонина к себе, целует. Он грязно облизывает зубы Чонина и глотает его стоны, вызванные поцелуями, которыми Чанёль усеивает его член.
Чанёль отстраняется, вероятно, чтобы сказать что-то пренебрежительное о росте Бэкхёна и том, что ему приходится вставать на носочки, чтобы достать до губ Чонина, когда Бэкхён нарушает тишину, тихо шепча:
‒ Потяни его за волосы. Ему нравится, когда тянут за волосы. Трахни его рот. Заставь его давиться своим членом. Ему это нравится.
Глаза Чонина округляются. Он робко запускает руку в волосы Чанёля и тянет, легко, неуверенно и недостаточно, чтобы сделать больно. Недостаточно для Чанёля. Он глубже захватывает член Чонина, втягивая щёки, и поднимает руку, чтобы сжать яйца Чонина. И в это раз это даже лучше – Чонин подаётся бёдрами вперёд, ближе притягивая его голову, и головка его члена ударяется в заднюю стенку горла Чанёля. Это точно не впервые для него, но он всё равно давится, и горло сдавливает вокруг члена Чонина. Чонин откидывает голову и слышит звук глухого удара, когда его голова встречается с металлом шкафчика за ним. Бэкхён целует его шею и покусывает ухо.
Чанёль слышит, как Бэкхён шепчет: «Хороший мальчик», ‒ и он не уверен, обращается Бэкхён к нему или же к Чонину, но это всё равно заставляет гордость из груди прилить к члену в виде возбуждения. У него крепко стоит и, чёрт возьми, он хотел бы прикоснуться к себе или сделать хоть что-нибудь – но ожидание делает всё ещё лучше, позволяет ему почувствовать, что он это заслужил, и это то, что он получает. Его возбуждает мысль о том, что его хотят, жаждут, используют. Его возбуждает то, как незначим он сейчас, в отличие от того, когда он лидер. Чонин использует его, плавно, словно танцор, толкаясь бёдрами. Сейчас он уже увереннее трахает его рот, теперь это тот Чонин, которого Чанёль видит на матчах, тот, что выползает из своей скорлупы застенчивости. И часть Чанёля хочет узнать, каково будет чувствовать член Чонина глубоко в заднице, когда он будет трахать его, вжав лицом в подушку, стирая колени об кровать. Но не сегодня.
‒ Чанёль хорош, не так ли? – продолжает Бэкхён, и Чонин стонет в подтверждение.
Бэкхён заглушает его, сминая губы жадным поцелуем.
‒ Он так старается для тебя… Мне даже кажется, что ты ему нравишься больше, чем я. Он никогда не старается так для меня. Никогда не делает такого.
Чанёль выпускает член Чонина, чтобы послать убийственный взгляд Бэкхёну, и стирает тыльной стороной ладони ниточку слюны, что тянется от его губ к головке члена. Он продолжает дрочить член Чонина, скользкий от его слюны, и говорит охрипшим голосом:
‒ Я делал это тебе вчера, маленькая дрянь.
Бэкхён смотрит на него, и Чанёль понимает, что до сих пор не может решить для себя, что же в этом взгляде заставляет его задыхаться.
‒ Трахни его рот, ‒ повторяет Бэкхён Чонину. – Он заставит тебя кончить.
Это странно. Ведь во рту у Чанёля член Чонина, но единственный, на кого он хочет произвести впечатление – Бэкхён, и он продолжает сосать с какой-то отчаянностью, позволяя Чонину подчинять себе и трахать его рот. Когда Чонин собирается кончить, у него вырывается забавный звук, похожий на икоту, и он выдавливает: «Я сейчас…» ‒ и Чанёль во второй раз отстраняется, продолжая дрочить член Чонина, крепко сжимая. Бэкхён целует Чонина во время оргазма, и Чонин выглядит просто роскошно, когда кончает: тусклый искусственный свет в раздевалке отбрасывает золотые блики на его кожу, когда он содрогается; и Чанёль старается не думать о том, почему его взгляд вместо него блуждает по Бэкхёну.
Чонин кончает Чанёлю на лицо. Первая струя спермы оставляет белый потёк на щеке Чанёля, а следующие забрызгивают его нос и губы, и Чанёль податливо открывает рот, ловя то, что может, языком. Это чертовски грязно, и он это обожает. Когда Чонин перестает кончать, у него дрожат бёдра; он выпутывает руку из волос Чанёля и проводит по его влажной коже, прижимая запачканные спермой пальцы к губам Чанёля, и тот покорно облизывает их, позволяя Чонину, пока он может, насладится им в таком виде.
Несколькими минутами позже Чанёль поднимается и рукавом вытирает оставшиеся следы на лице. Он чувствует себя грязным. Мокрый и с липким лицом. Ноги у него болят, но это стоило того, чтобы увидеть лицо Чонина, затуманенное послеоргазменным блаженством. Чанёль целует Чонина, нежно и сдержано, и подтягивает его штаны, заправляя член в белье. Он поглаживает Чонина по голове, будто бы не он только что отсасывал ему и позволил кончить себе на лицо. Бэкхён встаёт возле Чанёля, протягивая руку Чонину.
‒ Добро пожаловать в команду, ‒ говорят они вместе, и Чонин, превращаясь обратно в себя прежнего, смущенного, неловко пожимает руку Бэкхёну.
‒ Ты свободен, Чонин, ‒ говорит Чанёль. – Тебе, наверно, стоит идти домой. Ведь нужно делать домашнее задание, не так ли? И ты же собирался позже встретиться с Сехуном?
Чонин кивает ‒ его щеки мило горят ‒ и отвешивает полупоклон Чанёлю и Бэкхёну перед тем, как сложить все свои вещи в рюкзак и унестись на подгибающихся ногах из раздевалки. Чанёль провожает его взглядом и поворачивается к Бэкхёну, ошеломлённый внезапной близостью, когда Бэкхён толкает его на шкафчик и, отрезая пути к отступлению, упирается руками в металлическую стенку по обе стороны торса Чанёля. Его глаза тёмные, почти чёрные, как смола, и Чанёль не знает: теряется он в них или тонет.
‒ Значит, Чонин – твой новый любимчик, а? – говорит Бэкхён дерзко, словно он – постоянная капитанская сучка, чья позиция находится под угрозой.
Он оглаживает рукой лицо Чанёля. Они так близко, что Чанёль может почувствовать дыхание Бэкхёна на своей коже и солёный запах пота, и тяжёлое биение в его груди.
Чанёль всегда был склонен к непостоянности, а они вдвоем никогда не были настолько смелыми, как делали вид. Бэкхён носит эту маску, пряча свою неуверенность, которая приходит к нему вместе с ролью второго лучшего. И иногда между ними витает странная неопределённость, ‒ не больше трёх секунд ‒ когда они вместе и не занимаются сексом или не играют в видео игры, или же не занимаются чем-то подобным. За эти три секунды Чанёль может увидеть, как всё это проносится в глазах Бэкхёна – то, что он не может произнести или показать. И Бэкхён прямо здесь, его так много, он так близко, что всё, о чём может думать Чанёль – это то, что хочет поцеловать его. Ему тепло. Чонин заставляет его чувствовать жар, испепеляющий огонь во внутренностях, но Бэкхён согревает его. И он хочет согреть Бэкхёна. Чанёль притягивает Бэкхёна к себе и целует. Внезапно он, будто не может дышать, и не может облечь в слова чувство, что сейчас рождается в нём.
‒ Ты такой надоедливый и приставучий, ‒ шепчет он в кривую ухмылку Бэкхёна. – Не думаю, что тебя вообще когда-либо можно сбросить с вершины.
‒ Я не сдамся без боя, ‒ соглашается Бэкхён, и Чанёль начинает возбуждаться, когда Бэкхён прерывает поцелуй, чтобы стянуть свою футболку, оголяя гладкий живот и выпирающие тазовые кости; а потом возбуждение, будто пропадает, когда Бэкхён отходит к своему шкафчику, чтобы схватить свою сумку и надеть рубашку от школьной формы.
‒ Ум… ‒ нерешительно произносит Чанёль. – Я думал, ты позволишь отсосать тебе.
Бэкхён бросает на него похотливый взгляд через плечо и ухмыляется.
‒ Твоих родителей ведь нет дома?
Чанёль трясёт головой.
‒ Хорошо. Тогда как на счёт того, что мы сначала пойдём к тебе? И, если ты просто не состоянии так долго ждать, то я покажу тебе кое-что получше, ‒ говорит Бэкхён, и «Чёрт, да!» ‒ думает Чанёль.
У них будет так много секса сегодня ночью!